Дело № 2-3234/2024 (33-17133/2024)

в мотивированном виде определение изготовлено 02.11.2024

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Екатеринбург 30.10.2024

Судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда в составе: председательствующего Черепановой А.М.,

судей Мартыновой Я.Н.,

Хазиевой Е.М.,

при помощнике судьи Мышко А.Ю., при ведении протоколирования с использованием средств аудиозаписи рассмотрела в открытом судебном заседании в порядке апелляционного производства гражданское дело по иску Орлова Николая Алеановича, действующего в своих интересах и интересах несовершеннолетних ( / / )1 и ( / / )2, к государственному автономному учреждению здравоохранения Свердловской области «Центральная городская больница № 20 город Екатеринбург» о компенсации морального вреда, по апелляционной жалобе государственного автономного учреждения здравоохранения Свердловской области «Центральная городская больница № 20 город Екатеринбург» на решение Чкаловского районного суда г. Екатеринбурга от 04.07.2024.

Заслушав доклад судьи Хазиевой Е.М., объяснения представителя истцов Казакова О.В., представителей ответчиков Петровой Н.В. и Шалаповой О.Н., а также заключение прокурора Чернова В.С., судебная коллегия

установила:

Орлов Н.А., действующий в своих интересах и интересах несовершеннолетних ( / / )1 и ( / / )2, (истцы) обратился в суд с иском к ГАУЗ СО «ЦГБ № 20» (ответчик) о компенсации морального вреда в сумме 1 500000 руб. каждому. В обоснование иска указано, что <дата> в ГАУЗ СО «ЦГБ № 20» скончалась ( / / )20 – женщина, с которой он проживал совместно и мать его детей ( / / )21 - по причине некачественного оказания медицинской помощи. Вступившим в законную силу решением Чкаловского районного суда г. Екатеринбурга от 19.05.2022 по гражданскому делу № 2-826/2022 по иску Кострюминой Е.В. (мать погибшей) к ГАУЗ СО «ЦГБ № 20» и врачу Гавриной А.К. о компенсации морального вреда установлен факт ненадлежащего оказания ГАУЗ СО «ЦГБ № 20» медицинской помощи ( / / )22

В ходе судебного разбирательства ответчик ГАУЗ СО «ЦГБ № 20» иск не признал, указав на завышенный размер компенсации морального вреда. Третье лицо Кострюмина Е.В. поддержала позицию истцов. Прокурор полагал иск обоснованным и подлежащими удовлетворению с учетом степени разумности и справедливости. Допрошен свидетель ( / / )23 (близкий родственник истца).

Решением Чкаловского районного суда г. Екатеринбурга от 04.07.2024 иск удовлетворен частично. Постановлено взыскать с ГАУЗ СО «ЦГБ № 20» в пользу Орлова Н.А. компенсацию морального вреда в сумме 1000000 руб.; в пользу ( / / )1 компенсацию морального вреда в сумме 1000000 руб.; в пользу ( / / )2 компенсацию морального вреда в сумме 1000000 руб. Постановлено взыскать с ГАУЗ СО «ЦГБ № 20» в доход местного бюджета государственную пошлину в сумме 300 руб.

С таким решением не согласился ответчик ГАУЗ СО «ЦГБ № 20», который в апелляционной жалобе поставил вопрос об отмене судебного решения и вынесении нового решения об отказе в удовлетворении иска. В обоснование апелляционной жалобы и дополнения к ней указано, что размер компенсации морального вреда чрезмерно завышен и не отвечает требованиям разумности и справедливости. Заявлено, что решение Чкаловского районного суда г. Екатеринбурга от 19.05.2022 преюдициальным не является, повторно указаны фактические обстоятельства происшествия. Пояснено, что свидетелю ( / / )14 (близкому родственнику истца) не разъяснены положения ст. 56 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и ст. 69 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. Обращено внимание, что Орлов Н.А. и ( / / )9 не регистрировали брак, поэтому Орлов Н.А. не может полагаться супругом и получить компенсацию.

В суде апелляционной инстанции представители ответчика ГАУЗ СО «ЦГБ № 20» поддержали доводы апелляционной жалобы. Представитель истцов Орловых возражал против удовлетворения апелляционной жалобы, не смог пояснить причину отсутствия регистрации брака. Прокурор полагал решение законным и обоснованным.

Истцы Орлов Н.А., ( / / )1 и ( / / )2, третье лицо Кострюмина Е.В. в суд апелляционной инстанции не явились. Учитывая, что в материалах дела имеются доказательства заблаговременного их извещения о рассмотрении дела судом апелляционной инстанции, в том числе путем почтовой корреспонденции и публикации сведений о заседании на официальном сайте Свердловского областного суда, судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело при данной явке.

Заслушав явившихся лиц, исследовав материалы настоящего гражданского дела и дополнительно запрошенного другого гражданского дела, проверив законность и обоснованность обжалуемого решения в пределах доводов апелляционной жалобы ответчика, судебная коллегия не находит оснований для ее удовлетворения.

В силу ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причинный личности гражданина, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда. В частности, согласно п. 3 ст. 98 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями. Как разъяснено в п. 48 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья. При этом на ответчика возлагается обязанность доказать наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, избежать неблагоприятного исхода. На медицинскую организацию возлагается не только бремя доказывания отсутствия своей вины, но и бремя доказывания правомерности тех или иных действий (бездействия), которые повлекли возникновение морального вреда.

Вступившим в законную силу решением Чкаловского районного суда г. Екатеринбурга от 19.05.2022 по гражданскому делу № 2-826/2022 по иску Кострюминой Е.В. (мать погибшей) к ГАУЗ СО «ЦГБ № 20» и врачу Гавриной А.К. о компенсации морального вреда (копия решения и апелляционного определения – л.д. 133, 143) установлено следующее.

<дата> ( / / )9 на II ..., в связи с чем выдано направление в МАУ «ЦГБ № 20» для ... по медицинским показаниям. <дата> пациент осмотрена, лечащим врачом Гавриной А.К. выбрана тактика ... вследствие чего ( / / )9 скончалась.

По материалам гражданского дела № 2-826/2022, включая постановление Чкаловского районного суда г. Екатеринбурга от 28.10.2021 (л.д. 109) о прекращении уголовного дела в отношении Гавриной А.К., обвиняемой в совершении преступления, предусмотренной ч. 2 ст. 109 Уголовного кодекса Российской Федерации, по нереабилитирующему основанию истечения сроков давности уголовного преследования (л.д. 109), заключение комиссии экспертов отдела судебно-медицинских исследований ФГКУ «СЭЦ СК России» <№> от <дата> (л.д. 114) и заключение комиссии экспертов отдела особо сложных (комиссионных) экспертиз ГБУЗ СО «БСМЭ» <№> от <дата> (л.д. 123), судами первой и апелляционной инстанций установлены дефекты оказания медицинской помощи, которые связаны со смертью пациента.

...

К участию в гражданском деле № 2-826/2022 в отношении того же ответчика ГАУЗ СО «ЦГБ № 20» привлекались дети погибшей ( / / )2 и ( / / )1, а также их законный представитель (отец) ( / / )3 (л.д. 113). Поэтому в силу ч. 2 ст. 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации приведенные обстоятельства (смерть пациента в результате допущенного названной медицинской организацией дефекта оказания медицинской помощи) являются, вопреки доводам апелляционной жалобы ответчика ГАУЗ СО «ЦГБ № 20», преюдициальными. Предпринятая ответчиком ГАУЗ СО «ЦГБ № 20» в ходе данного гражданского дела № 2-3234/2024 попытка заново интерпретировать результаты медицинских экспертиз представляется неправомерной.

Согласно ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, ст. 38 Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, ст.ст. 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации с учетом разъяснений п. 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», пп. 14, 34, 49 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», п. 2 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 2 (2019), в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (т.е. членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу. Моральный вред в указанных случаях может выражаться, в частности, в заболевании, перенесенном в результате нравственных страданий в связи с утратой родственника или иного члена семьи вследствие некачественного оказания медицинской помощи, переживаниях по поводу недооценки со стороны медицинских работников тяжести его состояния, неправильного установления диагноза заболевания, непринятия всех возможных мер для оказания пациенту необходимой и своевременной помощи, которая могла бы позволить избежать неблагоприятного исхода, переживаниях, обусловленных наблюдением за его страданиями или осознанием того обстоятельства, что близкого человека можно было бы спасти оказанием надлежащей медицинской помощи.

С учетом обстоятельств происшествия, а также индивидуальных особенностей истцов (сожителя и отца детей погибшей, а также самих двух несовершеннолетних детей погибшей) и их взаимоотношений с погибшей, судом первой инстанции в их пользу присуждена компенсации морального вреда по 1000000 руб. каждому.

В отношении размера компенсации морального вреда в пользу двух несовершеннолетних детей погибшей <дата> ( / / )24 – ( / / )26 и ( / / )27 - конкретных фактических обстоятельств для дополнительного снижения размера компенсации морального вреда апелляционная жалоба ответчика не содержит.

В отношении компенсации морального вреда в пользу ( / / )28 подателем апелляционной жалобы указано на отсутствие регистрированного брака, что не является основанием ни для отказа в компенсации, ни для снижения его размера.

Действительно, в силу ст. 10 Семейного кодекса Российской Федерации брак заключается в органах записи актов гражданского состояния, а права и обязанности супругов возникают со дня государственной регистрации заключения брака в органах записи актов гражданского состояния. Вместе с тем законодательство не запрещает совместное проживание и ведение совместного хозяйства гражданами вне регистрированного брака, не исключает вышеуказанной компенсации морального вреда гражданину, который не являлся супругом погибшей, допускает включение в круг семьи гражданина не только супруга и близких родственников, но и иных близких лиц. В частности, пункт 3 ст. 5 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации определяет юридически значимое понятие «близкие лица» как иные, за исключением «близких родственников» (супруг, супруга, родители, дети, усыновители, усыновленные, родные братья и родные сестры, дедушка, бабушка, внуки) и «родственников» (все иные лица, за исключением близких родственников, состоящие в родстве), лица, состоящие в свойстве, а также лица, жизнь, здоровье и благополучие которых дороги потерпевшему, свидетелю в силу сложившихся личных отношений. Кроме того, пункт 1 ст. 31 Жилищного кодекса Российской Федерации к членам семьи собственника жилого помещения относит проживающих совместно с ним в принадлежащем ему жилом помещении его супруга, детей и родителей данного собственника, а также других родственников, нетрудоспособных иждивенцев и иных граждан, если они вселены собственником в качестве членов его семьи.

В данном случае для истца Орлова Н.А. установленная гибель матери его двух несовершеннолетних детей (копии свидетельств – л.д. 20-23), с которой он длительно время совместно проживал одной семьей (отдельно от других родственников), тем более во время известной ..., явилось трагедией, свидетельствующей о необратимом разрыве фактически сложившихся семейных связей в результате такого неблагоприятного исхода некачественно оказанной медицинской помощи, когда у ( / / )16 не имелось очевидных смертельно опасных заболеваний. Кроме того, Орлов Н.А. в ходе рассматриваемого происшествия был вынужден наблюдать за страданиями ( / / )29 во время некачественного оказания ей медицинской помощи, не в силах помочь или облегчить ее страдания.

Отсутствие в отношении истца Орлова Н.А. медицинских документов, фиксирующих его пережитые страдания, не умоляет его право на получение компенсации. Как разъяснено в п. 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», отсутствие заболевания или иного повреждения здоровья, находящегося в причинно-следственной связи с физическими или нравственными страданиями потерпевшего, само по себе не является основанием для отказа в иске о компенсации морального вреда.

Показания допрошенной в суде первой инстанции в качестве свидетеля родной сестры истца Орлова Н.А. – ( / / )11 (л.д. 57), на которые указывает податель апелляционной жалобы, о совместном проживании Орлова Н.А. и ( / / )12 с их общими детьми, ... не являются единственным доказательством семейных взаимоотношений Орлова Н.А. и ( / / )16 Обследование органом опеки и попечительства условий жизни ( / / )19, психолого-педагогическая экспертиза ( / / )19 (с указанием на наличие у детей посттравматического стресса, вызванного затянувшимся проживанием горя потери матери, с указанием на наличие у отца детей эмоциональной вовлеченности и позитивного отношения к обеим дочерям), а также исследование взаимоотношений в семье ( / / )30 их жилищных и иных условий проживания (раздельное проживание с другими родственниками, совместное проживание семьи ( / / )19 в трехкомнатной квартире Орлова Н.А., который получает официальный стабильный высокий доход) производились в рамках гражданского дела <№> об отказе в удовлетворении иска ( / / )16 к ( / / )3 ...

Кроме того, поименованный свидетель (( / / )11, а не ( / / )14 - по апелляционной жалобе) предупрежден об уголовной ответственности по ст.ст. 308 и 309 Уголовного кодекса Российской Федерации (расписка – л.д. 54). Отсутствие разъяснений свидетелю положений ст. 56 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации («Свидетель») и ст. 69 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации («Свидетельские показания») не порочит его показания.

При таких обстоятельствах судебная коллегия полагает, что приведенные при апелляционном обжаловании доводы ответчика ГАУЗ СО «ЦГБ № 20» не подтверждают существенных нарушений норм материального и процессуального права, повлиявших на вынесение правильного по сути судебного решения. Ответчиком ГАУЗ СО «ЦГБ № 20» не приведено новых конкретных фактических обстоятельств, которые бы составили должное основание для вмешательства судебной коллегии в дискреционные полномочия суда первой инстанции по определению размера компенсации морального вреда. Поэтому предусмотренных ч. 1 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований к отмене или изменению решения судебная коллегия не усматривает.

Руководствуясь ст. 327.1, п. 1 ст. 328, ст. 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Чкаловского районного суда г. Екатеринбурга от 04.07.2024 оставить без изменения, апелляционную жалобу ответчика государственного автономного учреждения здравоохранения Свердловской области «Центральная городская больница № 20 город Екатеринбург» – без удовлетворения.

Председательствующий: А.М. Черепанова

Судьи: Я.Н. Мартынова

Е.М. Хазиева